
Салтановка.
«В сей день все были герои…»
7 июля 1812 года в Бобруйске через флигель-адъютанта С.Г. Волконского Багратион получил указание Александра I о переправе армии через Днепр и движении ее к Смоленску. В тот же день войска выступили из Бобруйска, направляясь через Старый Быхов к Могилеву. Генерал П.И. Багратион планировал овладеть городом, если в нем окажутся лишь передовые части корпуса Даву. Это позволило бы 2-й Западной армии беспрепятственно переправиться через Днепр по мосту и по хорошим дорогам кратчайшим путем уйти на восток. Но если в районе Могилева окажутся главные силы маршала Даву, то он рассчитывал в предстоящем бою сковать и задержать противника. А тем временем переправить основные силы 2-й армии через реку южнее города и двинуть ее форсированным маршем к Смоленску на соединение с 1-й армией генерала М.Б. Барклая-де-Толли. В то же время к Могилеву с целью отрезать пути отступления армии Багратиона быстрым темпом продвигались французские и союзные им войска: 1-й образцовый пехотный корпус маршала Даву, 3-й кавалерийский, 5-й польский и Резервный корпуса. 8 июля части корпуса Даву заняли Могилев. Днем ранее, 7 июля, Багратион отправил из Бобруйска на Могилев 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского и часть 4-го кавалерийского корпуса генерал-майора К.К. Сиверса. На марше войска сильно растянулись. 9 июля, когда основные силы 7-го корпуса Раевского находились у Ст. Быхова, казачий полк в 2000 человек полковника В.А. Сысоева, наступавший в авангарде конницы Сиверса, приближался к Могилеву. Узнав от отступившего из города отряда Грессера о вступлении туда французских войск, Сысоев после подхода еще двух казачьих и двух драгунских полков продолжил движение вперед. Между Буйничами и Салтановкой произошла встреча русского авангарда с высланными на Старо-Быховскую дорогу 3-м конно-егерским полком корпуса Даву. В завязавшейся перестрелке казаки окружили французов и в бою ранили и убили около 500 из них, взяли в плен раненым командира полка полковника Ж.С. Мишо де Сен-Марса, 8 обер-офицеров, 206 рядовых противника. Генерал Багратион выразил благодарность офицерам, а рядовым приказал выдать «раненым по рублю, а прочим, бывшим в действительном деле, по пятидесяти копеек». В ходе преследования противника казачий авангард Сысоева был остановлен у д. Буйничи огнем 85-го линейного полка с двумя орудиями. Получив донесение о результатах этого боя, Багратион, находившийся со своим штабом в фольварке Сапежино (д. Сапежинка) у Ст. Быхова, отдал следующий приказ командиру 7-го пехотного корпуса Раевскому: «…Дабы предупредить находящиеся под Оршей французские войска выходом нашим на Смоленскую дорогу и занятием города Могилева, а также и для воспрепятствования движению их на Смоленск, чем ограждение центральных российских областей достигается, повелеваю Вам, господин генерал-лейтенант Раевский, со ввереным Вам корпусом седьмым немедля предпринять диверсию по следующему плану. Имеете завтрашний день выступить к селу Дашковке, что от Могилева в двадцати верстах, а оттоль с частью корпуса вашего для усиленной рекогносцировки до самого города Могилева. Буде не окажется, что город французами занят, забрать язык и мне донести, в каком количестве французы тамо засели. Я сам с армией неотступно за вами спешу и, при наобности, сикурс (помощь – авт.) полный вам обеспечен… На случай неудачи наступления нашего у Нового Быхова мост наводится…» К исходу 10 июля 7-й пехотный корпус Раевского с частью сил 4-го кавалерийского корпуса Сиверса располагались у Дашковки, 8-й пехотный корпус генерал-лейтенанта М.М. Бороздина – у Ст. Быхова. Сюда же прибыл и корпус атамана Платова с задачей переправиться через Днепр и двигаться на соединение с 1-й Западной армией. На время выхода войск маршала Даву из Минска на Могилев 1 июля 1812 года его 1-й пехотный корпус состоял из 4-й и 5-й пехотных дивизий генералов Ж.М. Дессе и Ж.Д. Компана (причем половину дивизии Дессе маршал оставил в Минске), легкой кавалерии графа А.Л. де Жирардена и 5-й кирасирской кавалерийской дивизии генерала Д.Б. Валанса. Таким образом, Даву располагал 30 пехотными батальонами (около 20 000 чел.), 32 кавалерийскими эскадронами (3800 чел.) и 64 орудиями. Вся эта масса войск узкими лесными дорогами двигалась к Могилеву, не встречая на своем пути сопротивления. Заняв Могилев, Даву начал готовиться к сражению на Старо-Быховской дороге с подходившими с юга частями армии Багратиона. Л.Н. Даву избрал позицию у Салтановки на открытой и пересеченной местности. Впоследствии это обстоятельство лишило возможности русские войска, расположенные в лесистой местности, развернуться широким фронтом и использовать артиллерию и кавалерию. На передовой линии французов от Салтановки до д. Фатово расположились батальоны 85-го линейного полка полковника Ж. Пиа, за ним – 108-й линейный полк 4-й дивизии генерала Дессе. Мост через речушку Салтановка был укреплен, мельничная плотина разрушена. Артиллерию поставили на выгодных для обстрела участках. В резерве находилась дивизия Компана и 5-я кирасирская дивизия. Другие французские части располагались в Могилеве, а также охраняли подступы к городу. К началу боя французские войска у Салтановки насчитывали 18,5 тыс. пехоты, 3 тыс. кавалерии и 55 орудий. 7-й пехотный корпус русских и кавалерия имели 15 тыс. человек и 72 орудия. 11 июля 1812 года с утра 6-й и 42-й егерские полки корпуса Раевского через лес начали наступление на Салтановку. Оттеснив передовые посты противника на исходные позиции, русские войска расположились на опушке леса у моста: на правом фланге напротив моста у Салтановки – 12-я дивизия генерала П.М. Колюбакина, на левом, у Фатово, – 26-я дивизия генерала И.Ф. Паскевича, которая обходным маневром первой должна была прорвать оборону французов. Между частями 26-й дивизии русских и 4-й дивизии французов завязался упорный бой, проходивший с переменным успехом. Несмотря на сильный ружейный и артиллерийский огонь с левого берега, русские егеря 6-го полка под командованием полковника А.С. Глебова преодолели мост у Фатовки. Но вскоре, встреченные контрударом батальонов 85-го полка французов, вынуждены были отойти назад. Раевский, увидев угрозу левому флангу своего корпуса, принял решение остановить французов одновременным ударом и на Салтановку, и на Фатово. Атака 26-й дивизии генерала Паскевича становилась сигналом для наступления главных сил 7-го пехотного корпуса. Два батальона Орловского и Нижегородского полков, развернувшись на опушке леса, ударили по французам. При поддержке 12 орудий русские с криком «Ура!» пошли в атаку. Опрокинув противника и преследуя его, они захватили Фатово. Выйдя из деревни, русские войска были внезапно атакованы находившимся в засаде во второй линии 108-м полком французов. Бой перешел в ожесточенную рукопашную схватку. Несмотря на исключительное мужество и героизм, русские солдаты под угрозой обхода с флангов отступили. Для наступления на Салтановку генерал Раевский использовал Смоленский пехотный полк полковника М.Н. Рылеева и 10-й пехотный Новоингерманландский подполковника И.Л. Жукова. Под сильным огнем противника русские солдаты пошли в атаку и ввязались в бой. Согласно устоявшейся легенде, в самый напряженный момент боя, после ранения полковника Рылеева, генерал Раевский с двумя сыновьями повел в атаку солдат Смоленского полка. Старший сын, 16-летний Александр, нес знамя полка, а младший, 11-летний Николай, шел рядом с отцом. Поступок Раевского вдохновил солдат и офицеров. Батальон французов, перешедший речушку Солтановку (др. назв. – ручей Солтан, р. Фатовка) и направлявшийся во фланг Смоленского полка, был разгромлен. Однако из-за невозможности ввести в бой кавалерию овладеть основной позицией французов русские войска не смогли. По воспоминаниям некоторых участников сражения, «такого ожесточенного боя, как под Салтановкой, с начала войны еще не было». Между тем, Даву отбил все атаки Раевского и продолжал подтягивать войска своего корпуса… Убедившись в том, что противник прочно укрепился на подступах к Могилеву и в самом городе, Багратион решил форсировать Днепр в другом месте. С этой целью он приказал 7-му корпусу Раевского отойти и 12 июля находиться у Дашковки, а казачий корпус Платова переправил за Днепр у Барколабово с задачей двигаться вдоль восточного берега Днепра мимо Могилева на соединение с 1-й Западной армией. Этим у французов создавалось впечатление, будто бы русское командование планирует прорываться через Могилев и намерено возобновить атаки на город. Одновременно под прикрытием 7-го корпуса 2-я Русская армия, наведя мосты в районе Нового Быхова, 13–14 июля переправилась через Днепр и двинулась к Смоленску. 7-й пехотный корпус Раевского маршем ушел от Дашковки, 14 июля переправился через Днепр и двинулся за главными силами армии. В своих записках «О походе Наполеона в Россию в 1812 году» прусский генерал от инфантерии Брандт приводит интересные воспоминания французского генерала Ж. Ашара, который, будучи полковником, командовал под Салтановкой 108-м линейным полком: «Он [Ашар] с восторгом отзывался о распоряжениях маршала [Даву] и о мужестве солдат. Поле было покрыто убитыми с обеих сторон, трупы русских, как почти на всех полях сражений, были раздеты донага французами. Нам показывали дом, в котором едва не погиб Даву. Он наблюдал из маленького окошка за неприятелем, как вдруг ядро раздробило балку и самый большой осколок ее почти коснулся маршала. Офицеры, участвовавшие в сражении, утверждали с уверенностью, что pyccкие были гораздо сильнее, и что, обойдя правый французский фланг, они поставили бы армию в критическое положение. Этого опасались ежеминутно. Сам маршал и другие генералы вообще полагали, что pyccкие воспользуются именно так своим численным перевесом». Потери в бою под Салтановкой составили: у русских – 2500 человек, у французов – 900 человек. Без сомнения, русские войска проявили здесь мужество, отчаянную храбрость и исключительный героизм. Однако, как известно, наступающая сторона, атакующая укрепленную позицию, несет потери в 2-3 раза большие, чем обороняющаяся. Потому и потери русских значительно превышали французские. Еще в конце ХІХ века Салтановские поля были испещрены множеством могильных насыпей, покрывавших тысячи павших в битве с обеих сторон. Несколько другие цифры потерь отмечал в своих «Записках…» игумен Орест: «После оного Дашковского сражения привезено из Дашковки в Могилев раненых французов до 5 тыс. человек и, по сознанию самих французов, на том сражении убитых было до 5 тысяч французской армии, столько же и российской армии раненых и убитых… По окончании того сражения генерал-лейтенант Раевский со своей дивизией отступил назад к Быхову, а французы со своими ранеными и некоторым числом пленных российских солдат возвратились в Могилев. На другой день после сражения из Могилева посланы были мещане Могилевские к местечку Дашковка и деревне Салтановке на место сражения для погребения убитых французов и россиян». У Салтановки отличились сам генерал Н.Н. Раевский и его оба сына – Александр и Николай, генерал-майоры П.М. Колюбакин (в бою был ранен в руку картечью) и И.Ф. Паскевич, полковники Д.В. Васильчиков, В.А. Сысоев, Н.Ф. Ладыженский, подполковники Я.И. Саблин, Н.Г. Кадышев и многие другие. Генерал Раевский докладывал Багратиону: «Единая храбрость и усердие российских войск могла избавить меня от истребления противо толика превосходного неприятеля и в толика невыгодном для меня месте; я сам свидетель, как многие штаб, обер-унтер-офицеры, падуча по две раны, перевязав оные, возвращались в сражение, как на пир. Не могу довольно не похвалить храбрость и искусство артиллеристов: в сей день все были герои…». В приказе войскам 2-й армии от 13 июля Багратион объявил благодарность генералам, офицерам и всем войскам, участвовавшим в бою под Салтановкой. 409 человек получили награды. Французы за тот бой наград не получили. По утверждению участника боя, адъютанта генерала Дессе барона Жиро «…благодаря раздору, существующему между маршалом [Даву] и нашим генералом [Дессе], это столь блестящее дело далее не заслужило ему и его штабу наград, на которые они могли по закону иметь притязание. Неприятеля не преследовали при его отступлении; иначе, вероятно, мы взяли бы у него множество пушек и обозов; но после этого дня, одного из самых важных дней похода кампании, оставались два дня на той же позиции, занятые погребением убитых». Любопытные свидетельства о переправе через Днепр в районе Могилева оставил уже упоминавшийся выше прусский генерал Брандт: «Около полудня мы переправились по понтонному мосту через Днепр, который здесь, в верхнем своем течении, и в эту пору года не отличается ни шириной, ни глубиной. Наши солдаты не хотели верить, что это знаменитый Борисфен; особенно незначительным был он в глазах тех, кто видел Тахо и Дунай. «Совсем как Россия: издали – что-то особенное, а вблизи – совсем ничего», – говорили они, ибо настроение их в ту пору было чрезвычайно приподнятое, не только благодаря успеху Даву, но и вследствие успехов Великой армии, о которых мы только что узнали (сражение под Витебском, Островной и т.д.). Смеясь, переходили они реку, через которую лишь очень немногим из нас пришлось перейти обратно...» В 1962 году на месте Салтановского боя в лесу у Старо-Быховской дороги установлен скромный бетонный обелиск (реконструирован и заменен в 1980-е годы на гранитный) с надписью: «11 июля 1812 года здесь произошло сражение русских войск под командованием генерала Раевского с французскими войсками маршала Даву». В память об этом же событии в шести километрах от Буйнич на высоком берегу речушки Фатовки (Хватовки) у Бобруйского шоссе находится еще один памятник – мемориальная часовня, возведенная в 1912 году к 100-летию сражения. Скромная кирпичная белая часовня при дороге (скульпт. П. Яцыно, архит. К. Михайлов), квадратная вплане, высоким шатром строго и торжественно возносится к небу. Реконструирована в 2012 году. На главной стене часовни надпись: «1812. Памяти героев. 11 июля 1812 г. на сей позиции Фатово – Салтановка произошел бой Русских войск Императора Александра I 7-го корпуса генерал-лейтенанта Раевского с Французскими войсками Императора Наполеона I под начальством Маршала Даву». Ее дополняют мемориальные доски на боковых стенах, где перечислены русские дивизии и полки, участвовавшие в сражении. В часовне находится единственное в Могилевской области официальное захоронение русских солдат, погибших в 1812 году. Их останки обнаружены на месте боя Могилевским поисковым клубом «Виккру» летом 2011 года. Раевский Николай Николаевич (1771–1829) участник всех военных кампаний российской армии конца XVIII – начала XIX века. Один из самых талантливых русских полководцев 1812–1814 гг. За подвиги, совершенные под Смоленском и Бородино, Малоярославцем и Красным, а также под Дрезденом, Кульмом и Парижем, был награжден как русскими – Св. Александра Невского с алмазами, Св. Георгия 3-й и 2-й степеней, так и иностранными – австрийским Марии-Терезы и прусским Красного Орла – орденами. Именно о Н. Раевском сказал Наполеон: «Этот русский генерал сделан из металла, из которого делают маршалов». Умер Николай Николаевич Раевский 28 сентября 1829 года в своем имении под Киевом. Надмогильный камень на его захоронении отмечен эпитафией: «Он был в Смоленске щит, в Париже – меч России». Даву Луи-Николя (1770–1823), герцог Ауэрштедтский (1808), князь Экмюльский (1809), один из самых ярких и выдающихся маршалов Наполеона. Славу и репутацию Л. Даву добыл себе в Египетской и Итальянской кампаниях. В 1806 году он разбил половину прусской армии в битве под Ауэрштедтом и стал герцогом, а за участие в кампании 1809 года против австрийцев – князем. В 1812 году он командовал 1-м образцовым корпусом Великой армии. Наполеон доверял Л. Даву наиболее важные дела, за что маршал был беззаветно предан императору. Находясь на острове Св. Елены, Наполеон вспоминал о Л. Даву: «Это был один из самых славных и чистых героев Франции». В 15 км от Салтановки, у въезда в Быхов, располагается д. Сапежинка (бывш. фольварк Сапежино). Здесь 11–12 июля 1812 года во время сражения находился штаб 2-й Западной армии князя П. Багратиона. Штаб располагался в центре деревни на высоком берегу впадающей в Днепр речушки Сапежинка (Мокрянка). К 150-летию события в 1962 году в д. Сапежинка установлен мемориальный знак-обелиск, на котором запечатлены слова: «9–12 июля 1812 года в период сражения русских войск с французскими под Солтановкой здесь находился штаб Главнокомандующего 2-й Русской армией генерала П.И. Багратиона». Николай Борисенко , 2016 г.


Солтановка: как это было
Леонид Плоткин
Война 1812 года. При этих словах чаще всего в нашей памяти всплывают красочные кадры из фильмов «Война и мир» и «Гусарская баллада». Кто-то вспомнит страницы школьного учебника, где о событиях на Могилевщине – несколько строк, но обязательно упоминается битва под Солтановкой. Хотя, по правде говоря, бой, в котором принимало участие с обеих сторон по нескольку пехотных батальонов, на битву никак не тянет. Возможно, у кого-то иная точка зрения... Начало легенд В 1836 году генералу Михайловскому-Данилевскому поручили составить официальную историю Отечественной войны 1812 года. Генерал обложился архивными документами, составил обширную анкету, разослал ее по губерниям стал ждать ответов. Хотя после войны прошло к тому времени всего-то 24 года, многое уже позабылось, многие чиновники сменились, так что часто приходилось полагаться на слухи и смутные воспоминания. Правда, одно событие четко зафиксировалось в памяти местных жителей – бой под Солтановкой, или Султановной, как называли это селение в те времена. Предводитель дворянства Могилевского уезда в своем донесении № 458 от 4 сентября 1836 года события излагал так: «После сражения при Солтановке, как тогдашние слухи утверждали, убитых и раненых было у французов до 5000 человек и скотских трупов (лошадей), примерно говоря 1000, кои и зарыты на месте сражения». Вот из подобных донесений Могилевский губернский предводитель дворянства составил свое письмо и отправил в Санкт-Петербург. Думаю, оно мало помогло генералу Михайловскому-Данилевскому, но историю войны он тем не менее составил и опубликовал в 1837 году. В 1867 году в Вильно были опубликованы записки Могилевского игумена Ореста, очевидца событий 1812 года. Труд этот долго лежал невостребованным, пока о нем не вспомнил в 1882 году директор мужской гимназии М. Фурсов, собиравший материалы по истории Могилевской губернии для книги, затеянной губернатором А. Дембовецким. Именно у Ореста мы находим упоминание о 80-тысячном корпусе французов в Могилеве, о пяти дивизиях Даву, о неизвестном генерале Мортье, о выстрелах ружей, доносившихся из Солтановки (и это за 10 км от города! – Авт.), что потери французов составили 5 тысяч раненых и столько же убитых... «Малая земля» – 1812? Шли годы, росли и масштабы фальсификации. Вот и Н. Клюкин в книге «Могилев» (1956 год), прочитав, видно, где-то в спецхране книгу Дембовецкого, довел численность французских войск до 80 тысяч, а у неизвестных авторов исторических статей в энциклопедии «Могилев» (1990 год) потери французов выросли до 7 тысяч человек. Уже в наши дни в одной научной книге сообщалось, что «к воинскому отряду, назначенному охранять Могилев, присоединилось много жителей города. Они встретили французов огнем». В другом произведении можно было прочитать, как «город несколько раз переходил из рук в руки, но, в конце концов, остался за французами». Впрочем, ошибались и более именитые сочинители. Например, советский академик Е. Тарле в своей книге «Нашествие Наполеона на Россию» пишет: «11 (23) июля Раевский с одним (7-м) корпусом в течение десяти часов выдерживал при Дашковке, затем между Дашковкой, Солтановкой и Новоселовым упорный бой с наседавшими на него пятью дивизиями корпусов Даву и Мортье». Не было ни пяти дивизий, ни корпуса маршала Мортье (который, кстати, командовал гвардией Наполеона и находился в этот день в районе Ушачи). Тем не менее, эти «пять дивизий» еще продолжают гулять по страницам местных изданий. Как же на самом деле развивались события вокруг Могилева в июле 1812 года? Французы мечтали о еде 1 (12) июля маршал Даву двинулся из Минска в Могилев. Какими же силами располагали французы? Вот что пишет а своих воспоминаниях А. Коленкур, находившийся постоянно при Наполеоне: «Император оставил маршалу князю Экмюльскому (титул маршала Даву – Авт.) только часть его корпуса; 1, 2 и 3-я дивизии, которыми командовали генералы Моран, Юден и Фриан, после переправы через Неман были отданы под начальство Неаполитанского короля (маршала Мюрата – Авт.)... У маршала оставались только дивизии Компана и Дезэ (Дессе), причем половину дивизии Дезэ маршал должен был оставить в качестве обсервационного отряда в Минске». Надо добавить, что кроме пехоты в группу Даву входила легкая кавалерия генерала Жирардена и тяжелая (кирасирская) кавдивизия генерала Баланса. Таким образом, Даву располагал 30 пехотными батальонами (около 20000 чел.), 32 кавэскадронами (3800 чел.) и 64 орудиями. Вся эта масса войск двигалась узкими лесными дорогами к Могилеву, не встречая на своем пути никакого сопротивления. Впрочем, у французов были другие враги – жара, пыль, голод, жажда. В день пехота Деву с трудом преодолевала 20–22 км, но даже для многих солдат-ветеранов такое расстояние было не по силам. Ведь французский пехотинец нес на себе огромную поклажу: по нормам – более 24 килограммов, реально – 30 и больше. Удручала ситуация с питанием. По декрету 20 июня 1810 года, солдат должен был получать сухой паек, состоявший из 550 г сухарей, 30 г риса или 60 г сухих овощей, 240 г мяса или 200 г солонины, 60 г соли, литра вина на 4 человек, литра крепкого спиртного напитка на 6 человек. В реальной обстановке обеспечить это было тяжело, однако в корпусе Даву к началу кампании положение было вполне приличным: в ранце каждого солдата было по четыре больших сухаря, около 5 кг муки в холщовом мешке, в сумке через плечо солдат нес два хлеба по 1,5 кг каждый. На третью неделю войны солдаты, перестав получать централизованно рационы, быстро перешли на уничтожение своих НЗ в ранцах и холщовых сумках. Столкнувшись вскоре с отсутствием каких-либо продовольственных запасов, части корпуса Даву стали сами пытаться обеспечить себя хотя бы минимумом харчей – рыскали по окрестным деревням, но мало что там находили. На марше войска французов растянулись, и когда авангард утром 8 (20) июля появился у Виленской заставы Могилева, хвост колонны находился в трех переходах от города. Конных егерей французов встретил редкий ружейный залп и выстрел пушки. Этот выстрел озадачил противника, он никак не ждал встретить в городе русскую артиллерию. Егеря спешились и открыли огонь, после чего без труда захватили Могилев. Местные жители не испытывали большой любви к царской власти и при первых же выстрелах попрятались кто куда. Как потом выяснилось, город защищала инвалидная рота из батальона внутренней стражи числом примерно 200 человек. Вооружены они были плохо, подчинялась рота полицмейстеру. Генерал Багратион сначала надеялся, что до прихода его армии Могилев станет защищать отряд полковника Грессера, отступивший из Борисова. Но военный инженер Грессер проигнорировал просьбу Багратиона, его отряд отступил из города по Быховской дороге за день до прихода французов. Пожалуй, это было правильное решение: необученные рекруты и саперы город бы не удержали. Да и французы разнесли бы город из своей артиллерии. Столкновение 9 (21) июля Даву, прибыв в Могилев, выслал по дороге на юг 3-й конно-егерский полк с задачей произвести разведку, а заодно догнать и разбить отходивший отряд полковника Грессера. В то же время к Могилеву с юга приближался авангард иррегулярных войск 2-й Западной армии в составе пяти казачьих полков (2500 человек) под командованием полковника Сысоева. Казаки должны были провести разведку боем, чтобы лучше узнать о силах французов, находившихся в самом городе. Пройдя Солтановку, русский авангард столкнулся с егерями французов. Отряд Сысоева дружно атаковал противника, французы, не выдержав, обратились в бегство. Казаки преследовали врага до самого города. Встретив сопротивление выдвинутого Даву на помощь конно-егерям 85-го линейного полка с двумя орудиями, Сысоев отошел к д. Буйничи. К исходу 10 (22) июля 7-й пехотный корпус русских располагался у Дашковки, 8-й пехотный корпус – у Старого Быхова. Сюда же прибыл и корпус Платова с задачей переправиться в этом пункте через Днепр и направиться на соединение с 1-й Западной армией. Багратион предполагал атаковать противника 12 (24) июля. К этому времени он намеривался сосредоточить в район южнее Могилева все свои войска. Даву, узнав о намерениях Багратиона, приступил к выбору позиции для сражения. Учитывая наличие у русских значительных сил кавалерии и артиллерии, Даву избрал позицию у Солтановки на закрытой и пересеченной местности. Существует много версий боя под Солтановкой. Наиболее подробная картина, на наш взгляд, дана в статье Борисевича в газете «Русский инвалид» за 1912 год, автор которой исследовал многочисленные архивные документы. «В сей день все были герои...» Около 7 часов 11 (23) июля авангард 7-го русского корпуса в составе 6-го и 42-го егерских полков начал наступление на Солтановку. Отбросив сторожевые посты противника, он к 8 часам достиг моста. Несмотря на сильный ружейный и артиллерийский огонь с левого берега, русские егеря под командованием полковника Глебова преодолели мост, но вскоре, встреченные батальонами 85-го полка французов, вынуждены были отойти назад. Прибыв к месту боя, Раевский увидел угрозу левому флангу своего корпуса у д. Фатово и принял решение атаковать французов одновременно в направлении и на Солтановку, и на Фатово. Начало атаки 26-й пехотной дивизии генерала Паскевича на Фатово должно было стать сигналом для наступления главных сил 7-го пехотного корпуса. Паскевич, развернув на опушке леса батальоны Орловского и Нижегородского полков, ударил по французам. Русские батальоны с криком «ура» пошли в атаку, при поддержке огня 12 орудий опрокинули противника и, преследуя его, захватили Фатово. По выходе из деревни русские войска были внезапно атакованы скрытно лежавшими во ржи четырьмя батальонами 108-го полка французов. Дошло до ожесточенной рукопашной, но силы были неравны и, несмотря на исключительное мужество и героизм, русские солдаты вынуждены были отойти. Для наступления на Солтановку генерал Раевский использовал колонну Смоленского пехотного полка, одного из лучших в корпусе. Под сильным огнем противника Смоленский полк не дрогнул и продолжал атаку, разгромив при этом брошенный против него батальон французов. От захваченных пленных Раевский узнал, что против его 7-го пехотного корпуса французское командование сосредотачивало до 5 дивизий войск Даву. Введенный в заблуждение столь явным превосходством сил противника, а также считая, что 7-й корпус под Солтановкой сковал войска Даву и выполнил свою задачу, Раевский отдал приказ на отход. Части 7-го пехотного корпуса в ночь на 12 (24) июля отошли к Дашковке. Итоги боя Потери корпуса Раевского составляли 1400–2500 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести (по русским данным), примерно 4000 человек – по мнению французов (А. Коленкур). Как считали русские, корпус Даву потерял 3500–5000 человек. Сам маршал Даву оценил свои потери в 900 человек. Кому же верить? Поскольку поле боя осталось за французами, они могли точно подсчитать убитых с обеих сторон. А вот учет раненых каждая сторона вела сама. Как известно, сторона, атакующая укрепленную позицию, при всем своем боевом мастерстве несет потери в 2–3 раза большие, чем обороняющиеся. Если во время ожесточенной Бородинской битвы, происходившей в открытом поле при большой концентрации войск, потери составили 20% от числа участников, они не могли быть выше под Солтаиовкой, где пересеченная и лесистая местность не позволяла эффективно использовать артиллерию. Исходя из этого, потери в 900 человек у французов и 2500 человек у русских, на наш взгляд, наиболее близки к реальности. Русские войска проявили в этом бою исключительный героизм и мужество. Генерал Раевский докладывал Багратиону: «Единая храбрость и усердие российских войск могла избавить меня от истребления противо толика превосходного неприятеля и в толика невыгодном для меня месте; я сам свидетель, как многие штаб, обер- и унтер-офицеры падуча по две раны, перевязав оные, возвращались в сражение, как на пир. Не могу довольно не похвалить храбрость и искусство артиллеристов: в сей день все были герои...». В бою под Солтановкой отличились сам генерал Раевский и его оба сына – Александр и Николай, генералы Васильчиков, Колюбакин и Паскевич, полковники Савоини, Ладыженский и Кадышев, подполковник Саблин и многие другие. В приказе войскам 2-й Западной армии от 13 (25) июля Багратион объявил благодарность генералам, офицерам и всем войскам, участвовавшим в бою под Солтановкой. 409 человек получили награды. ИГРА НЕРВОВ Чтобы ввести противника в заблуждение относительно дальнейших действий русских войск, Багратион приказал 7-му корпусу в течение 12 (24) июля находиться у Дашковки, а казачий корпус Платова направить на соединение с 1-й Западной армией по левому берегу Днепра мимо Могилева. По мнению Багратиона, это должно было убедить французское командование в том, что русские намерены возобновить атаку на город. Противник, ожидая атак русских, находился у Могилева, усиленно укреплял позицию у Солтановки. 13 (25) июля по мосту у Нового Быхова началась переправа частей 8-го пехотного и 4-го кавалерийского корпусов 2-й Западной армии. На следующий день 7-й пехотный корпус отошел от Дашковки, переправился через Днепр и двинулся за главными силами армии. Как видим, после боя каждая из сторон осталась при своих интересах. Во-первых, ни одна из сторон не располагала точными данными о численности противника и его дислокации. Например, во французском штабе полагали, что в армии Багратиона 80–100 тысяч человек и три пехотных корпуса. Бой 9 июля показал Даву, что русские имеют перевес в легкой кавалерии и могут внезапно атаковать Могилев с востока или севера. Поэтому половину своей пехоты маршал оставил в городе. Со своей стороны, генерал Багратион был дезинформирован о наличии сил у французов. На самом деле к 11 июля в распоряжении Даву находились не 5 дивизий, а лишь полторы пехотных дивизии и одна кавалерийская. Он мог надеяться только на подход польской пехоты из гвардейской дивизии генерала Клапереда со стороны Шклова, но первые ее части появились в Могилеве уже после боя под Солтановкой. Зная о превосходстве русских в кавалерии, Даву решил без особой надобности не выходить в чистое поле. Он даже не стал решительно преследовать отходившего на юг после боя под Солтаиовкой Раевского, не желая расставаться с выгодной позицией. В свою очередь, Багратиону было ясно: попытка ввязаться в бои под Могилевом на невыгодной для русских позиции только приведет к потере времени, что было выгодно только Даву. Даву при всем своем опыте и полководческом таланте не мог помешать русским переправиться через Днепр, а если бы такая попытка состоялась, то, скорее всего, французы были бы разбиты, учитывая четырехкратное превосходство Багратиона в кавалерии, позволяющее успешно вести маневренный бой. Но в результате – «ничья». Поэтому не надо ни преувеличивать, ни преуменьшать масштаб и значение боя под Солтановкой. Это был лишь один из эпизодов, хотя и значительный, Отечественной войны 1812 года, что, конечно, никоим образом не ставит под сомнение мужество и доблесть русских солдат. 2002 г.