Начало поэтического пути трудно тем, что в привычный литературный ряд, в сложившиеся судьбы, в установленные «обоймы» надо войти или ворваться новобранцем. Нужно найти себя. Потом утвердить себя. Надо приучить к непривычному звучанию своего имени. Это непросто. Подчас на это уходят годы, а то и вся жизнь...

Аркадий Кулешов был в этом смысле счастливцем. Он рано нашел себя, рано определился, прочно себя утвердил в советской поэзии.

За развитием Кулешова интересно следить. Вспомним хотя бы написанную в 1942 году поэму «Знамя бригады», одно из самых впечатляющих произведений военной поры. Вспомним отличные кулешовские баллады. Среди лирических стихотворений появлялись пронзительные и яркие. Да что там говорить! Перед нами подлинный поэт.

Жизнь сложившегося поэта, однако, нисколько не проще жизни поэта, начинающего свой путь. На каждом этапе его развития все снова и снова встает вопрос: как дальше писать? Утверждая свои достижения, надо в какой-то мере и отрицать их во имя новых, быть может, совершенно новых путей в поэзии.

Вот почему бывают подчас заторы и заминки на пути художников. Был затор, была заминка и у Кулешова. Но вот теперь отдельной книгой появились его лирические стихи. Это вещи последних лет. И мы узнаем нашего давнего знакомого, он такой же, и все же в его лице – новые черты. Каковы же они?

В одной из статей о Пушкине Белинский писал, что «лирика есть по преимуществу чувствование и размышление». Каждый согласится с этой мыслью. Но нередко в наши дни иные поэты, а вслед за ними и читатели видят в лирике только чувствование, что же касается размышления, то оно чаще и охотней всего отождествляется с рассудочностью, рационалистичностью. Это глубоко неверно. Как нет и не может быть настоящей большой лирики без чувствования, так не может быть ее и без размышления. Без страсти лирика бескрыла, а без мысли она слепа. Для того, чтоб лететь, надо видеть, куда лететь. С этой точки зрения новая лирика Кулешова привлекает единством чувствования и размышления.